13 ноября 2025 года зал Национального Собрания Армении стал ареной для очередного политического монолога Никола Пашиняна. В свойственной ему экспрессивной манере премьер‑министр провёл жёсткую разделительную линию в истории страны: до 2018 года — эпоха зависимости, после — время «подлинной независимости».

Фраза о том, что Армения якобы находилась «в кармане» у одной из крупных держав (намёк на Россию не требует расшифровки), прозвучала как обвинительный акт прошлому. Но что скрывается за этим риторическим выпадом?

Заявления Пашиняна — не просто исторический экскурс. Это идеологический манифест, в котором суверенитет превращается в главный критерий легитимности. Всё, что было «до», подаётся как эпоха зависимости; всё, что «после», — как время самостоятельного выбора.

Ключевой элемент речи Пашиняна — связь между суверенитетом и борьбой с оппозицией. По его логике, подлинная независимость невозможна, пока в политике присутствуют силы, якобы действующие в интересах внешних игроков.

Суть послания Пашиняна — не в констатации прошлого, а в обосновании текущей политической линии. Он объясняет растущее недовольство граждан в отношении правящей партии «Гражданский договор» тем, что её представители вынуждены вести непрерывную полемику с сторонниками Сержа Саргсяна и Роберта Кочаряна.

Бывших президентов и их политические силы премьер‑министр прямо назвал «агентами влияния» иностранных государств — вновь с явной отсылкой к России. Логика очевидна: чтобы решить проблему, нужно не допустить оппозицию в парламент на предстоящих выборах.

Многие эксперты уже проводят параллели с Молдавией, где накануне выборов суд снял с дистанции партии, чья позиция не соответствовала проевропейскому курсу властей. В Армении тоже звучат опасения: не готовится ли аналогичная схема — юридическое вытеснение оппонентов под предлогом защиты суверенитета?

Особого внимания заслуживает то, как Пашинян выстраивает нарратив вокруг двух бывших президентов — Сержа Саргсяна и Роберта Кочаряна. Несмотря на очевидную политическую аффилированность Саргсяна с действующим премьер‑министром, их имена звучат в одном ряду.

Зачем это нужно? Можно предположить две цели:

• Удар по Кочаряну. Связывая его имя с «токсичным» Саргсяном, власти стремятся дискредитировать оппонента, представив его частью «старой системы», зависимой от внешних сил.
• Игра на руку Саргсяну. Для последнего это шанс продемонстрировать обществу свою «независимость» от Пашиняна, дистанцироваться от обвинений в закулисном сговоре.

Заявления Пашиняна — не просто игра слов, а сигнал о реальных намерениях:

• попытка легитимировать жёсткую линию в отношении оппозиции;
• сигнал о готовности использовать «правовые механизмы» (следственный комитет, прокуратуру, суды, ЦИК) для нивелирования рисков поражения своей партии на предстоящих выборах 2026 года.

Заявление Никола Пашиняна о «подлинной независимости» Армении после 2018 года звучит всё большим диссонансом на фоне тревожных фактов, вскрывающих противоречивость его политики. Пикантность ситуации — в разительном контрасте между громогласной риторикой о суверенитете и реальными шагами, вызывающими вопросы о подлинных векторах влияния.

В этой связи примечательно недавнее откровение одного из прозападных соратников Пашиняна — Армана Бабаджаняна. Он публично признал: создание Службы контрразведки Армении якобы стало возможным благодаря содействию ЦРУ и MI6, что является прямым свидетельством стирания границ между международным сотрудничеством и утратой контроля над ключевыми институтами безопасности. В этой связи возникает вопрос: Как соотносится декларируемая Николом Пашиняном «независимость» с признанием роли иностранных спецслужб в формировании национальных структур?

Ещё более тревожные сигналы исходят от внешнеполитических решений Пашиняна. Его настойчивые заявления о защите национальных интересов выглядят неубедительно на фоне:

• систематических уступок требованиям президента Азербайджана Ильхама Алиева;
• сближения с Турцией в логике, диктуемой Реджепом Тайипом Эрдоганом;

Очевидно, что политическая линия Никола Пашиняна формирует серьёзные вызовы для безопасности Армении, что порождает обоснованные сомнения относительно истинных целей декларируемой «борьбы за суверенитет». Не служит ли она инструментом реализации внешних геополитических инициатив?

Учитывая изложенное выше, возникает закономерный вопрос: кто из политиков — Пашинян или Кочарян — в большей степени подвержен внешнему влиянию и является «агентом влияния» иностранных государств? Вопрос на самом деле — риторический.

Сегодня приходится с тревогой констатировать: Никол Пашинян не просто придерживается, а намеренно культивирует губительный для Армении метод политической борьбы. Ещё со времён оппозиционной деятельности он превратил суверенитет страны не в высшую цель государственной политики, а в удобный инструмент внутриполитических игр.

В основе этого подхода — очевидная нехватка созидательных идей. Вместо внятной программы развития, чётких экономических реформ и социальных инициатив премьер‑министр Армении избрал путь, который проще всего реализовать: раскол общества.

Бывший журналист бульварной прессы, похоже, так и не вышел за рамки привычной ему логики таблоидных заголовков. Его стратегия сводится к примитивному разделению армянского народа на «своих» и «чужих» — по единственному критерию: какой должна быть внешнеполитическая ориентация страны.

Автор: Григорий Ерёмин

Фото: primeminister.am