1. Вторая карабахская война, разразившаяся утром 27 сентября 2020 года, завершилась после того, как увидело свет совместное заявление президентов России и Азербайджана Владимира Путина, Ильхама Алиева и премьер-министра Армении Никола Пашиняна. Москва снова, как это бывало уже ранее, вышла на первый план в качестве посредника. Самостоятельно, не как часть Минской группы ОБСЕ. И не в формате «четверки» или «пятерки», то есть с участием Турции и/или Ирана, хотя такие варианты до публикации текста заявления активно обсуждались в СМИ и в экспертных кругах. Да и представители Анкары намекали на это более, чем откровенно.

2. Идея о том, что конфликт между Азербайджаном и Арменией, если не дело рук Москвы, то прямая выгода для нее, не нова. Ей столько же, сколько и самому этнополитическому противостоянию. Понимаю, что для тех, у кого демиургическая роль Москвы во всех конфликтах – это «символ веры», мои аргументы не сработают. Но перечислю их для другой аудитории. Той, которая не любит готовых ответов в виде клише и идеологизированных оценок.  

3. Москва не раз и не два в мае 1994, ноябре 2008, апреле 2016 и июле 2020 года смогла сделать то, с чем не справлялись международные организации, отдельные государства – остановить кровопролитие, зафиксировать новый статус-кво и тем самым дать возможность решить застарелый конфликт уже за столом переговоров. Соглашение о бессрочном прекращении огня (а затем и о мерах по его укреплению), Майендорфская декларация, «Казанская формула», «план Лаврова» и «план Ховаева» неопровержимо свидетельствуют: Россия предлагала многое и сделала многое. И не ее вина, что участники конфликта стремились к реализации максималистских требований, а россияне не могли (да и не могут) стать бОльшими армянами или азербайджанцами. С детства не люблю лукавить. Давайте признаемся честно, хотя история и «не знает слова “если”». Победи (или хотя бы не проиграй) в 2020 году Армения, мы бы и сейчас слышали призывы из Еревана, что Арцах- это точка и запятая, и все знаки препинания… 

4. Можно ли было рассматривать ноябрьский документ-2020, как некое принципиально новое слово в процессе мирного урегулирования конфликта в Карабахе? На первый взгляд, ответ очевиден. Между ним и «обновленными Мадридскими принципами», которые в течение одиннадцати лет были своеобразной Конституцией переговорного процесса, имелся целый ряд принципиальных отличий. В совместном трехстороннем заявлении о будущем статусе Нагорного Карабаха ничего не было.  

5. В то же самое время согласно ноябрьскому заявлению-2020 миротворческие силы вошли на территорию непризнанной Нагорно-Карабахской республики. Естественно, таких топонимов в тексте не было. И быть не могло! Но по факту это было так! Они расположились в той точке, которая на международном уровне признавалась частью Азербайджана, но в которой эффективный контроль Баку на тот момент еще не был установлен. И предполагалось, что статусные вопросы будут отложены на потом, а мирный процесс будет сфокусирован на разблокировке транспортных коммуникаций. Привет почитателям Дональда Трампа! Его идеи были открыты почти за пять лет до вашингтонского саммита в Белом доме!

6. Предвижу возражения (и даже заранее готов согласиться с многими из них). После 9-11-2020 многое пошло не так. И фактор СВО, и новый виток конфронтации между Западом и Россией, и недооцененная многими, включая и нас, новая роль Турции и Азербайджана. Все это сработало против компромиссов, а поиск мира превратило фактически в punishment for peace. Но призвал бы не поддаваться ходульным объяснительным схемам. И тем более сбрасывать со счетов все, что было сделано Россией для урегулирования конфликта. Штаты сильно рвутся в лидеры мирного процесса, не до конца осознавая, что лидерство- синоним ответственности. Посмотрим, насколько Вашингтону удастся быть более эффективным на кавказских просторах.