Ровно месяц длится новая, третья по счёту, Карабахская война, и конца её по-прежнему не видно. Очевидно, что исход этого этапа армяно-азербайджанского противостояния будет зависеть, как минимум, от двух факторов. Во-первых, насколько атакующий по всему фронту Азербайджан сможет добиться коренных, а не тактических успехов, а также удастся ли Армии обороны Нагорного Карабаха нанести противнику ощутимый контрудар. И, во-вторых, сможет ли международное сообщество, в первую очередь, сопредседатели Минской группы ОБСЕ по Нагорному Карабаху (Россия, Франция и США) остановить нынешние боевые действия, учитывая высокую степень активности и вовлеченности в них главного спонсора нынешней войны – Турции.

Напомним, что Владимир Путин, Эммануэль Макрон и Дональд Трамп трижды за последние менее чем три недели с согласия Армении и Азербайджана предпринимали попытки установления режима гуманитарного прекращения огня. Однако каждый раз установленное перемирие срывалось.

Желание Азербайджана посредством прямого военно-политического содействия Анкары изменить военным путём существующий с 1994 года в Нагорном Карабахе статус-кво стало основным катализатором нападения Баку на НКР. Судя по заявлениям Ильхама Алиева, складывается впечатление, что он готов вести войну “до последнего солдата” для того, чтобы победить. Эта программа-максимум, естественно, не может быть реализована из-за серьёзного отпора и тем более мотивации со стороны Армении и Нагорного Карабаха. Поэтому представляется, что у турецко-азербайджанского тандема есть более конкретная цель – путём перекройки в свою пользу нынешней линии разграничения между Азербайджаном и Нагорным Карабахом попытаться добиться серьёзных военных успехов, после чего, согласиться прекратить огонь и в условиях нового приемлемого статус-кво вынудить Ереван и Степанакерт сесть за стол переговоров для подписания соглашения о перемирии на выгодных для Баку и Анкары условиях.

Премьер-министр Армении Никол Пашинян прямо говорит: “Мы пришли к убеждению, что Азербайджан хочет не урегулирования карабахского вопроса, а, как минимум, капитуляции Карабаха. При этом, подобное требование существовало и до войны”.

Естественно, что у Нагорного Карабаха и Армении совершенно противоположные планы. Поэтому очевидно, что тактические военные успехи одной из сторон, безусловно, не приведут к прекращению огня с противоположной стороны. Как показывает нынешняя стратегическая обстановка на фронте, нет и речи о вероятности полной и тем более окончательной победы какой-либо из сторон.

Неоднозначная ситуация складывается и в отношении геополитических аспектов продолжающейся войны. Это факт, что одной из главных причин возобновления войны в Карабахе стало укрепление стратегического взаимодействия между Азербайджаном и Турцией, что, в свою очередь, привело к полной и всесторонней поддержке Баку со стороны Анкары. Таким образом, Турция путём непосредственного участия в конфликте зафиксировала своё военное присутствие в Азербайджане и, соответственно, на Южном Кавказе. К тому же, Анкара вовлекла в войну боевиков-радикалов незаконных вооруженных формирований из Сирии.

Между тем, Турция настроена вести себя агрессивно и на дипломатической арене. Президент Эрдоган периодически и в жёстких тонах критикует всех трёх сопредседателей Минской группы ОБСЕ за их якобы проармянскую позицию и нежелание урегулировать Карабахский конфликт. Параллельно турецкий лидер заявляет, что Минская группа ОБСЕ не добилась результатов в урегулировании карабахского кризиса.

“Если Россия хочет принять участие в решении карабахской проблемы, то и Турция считает, что у нее есть не меньшее право принимать такое же участие”, говорит турецкий лидер.

Иными словами, Анкара желает стать непосредственным и легитимным участником урегулирования конфликта по аналогии с Ливией и Сирией. Об этом, кстати, Эрдоган прямо говорит: “У нас есть совместные действия с Россией по сирийскому и ливийскому вопросам”.

Судя по всему, Москва подобный сценарий не допускает. Очевидно, что, говоря о “совместных действиях” с Россией, турецкий лидер более чем прозрачно намекает на то, что Нагорный Карабах может стать этаким “закавказским Идлибом”. Но реализация таких планов приведёт, например, к созданию турецкой военной базы в важнейшем для России регионе и укрепит позиции Анкары в Закавказье.

Нельзя исключать и то, что при продолжении турецкой экспансии в Закавказье Москва открыто заявит, что это вызовет ответные меры, как минимум, равные санкциям за сбитый турецкими военными в Сирии в ноябре 2015 года российский истребитель. В подобном случае также вероятно расширение российской военной базы в Армении, в частности, базы ВКС в аэропорту «Эребуни». И, разумеется, нарастающие по мощи и периодичности удары России по базам протурецких боевиков в Сирии, вне зависимости от того, где они дислоцируются. В том числе, включая и зону деэскалации в Идлибе.

А вообще, “дипломатическое” наступление Эрдогана на сопредседателей Минской группы ОБСЕ, членом которой, кстати, сама Турция и является, свидетельствует о стремлении Анкары, сыграв на российско-американо-европейских противоречиях, повысить своё значение и роль как модератора проблем на постсоветском пространстве.

На данном этапе российское руководство демонстрирует в отношении Анкары удивительную толерантность. В ходе недавнего обсуждения на заседании Международного дискуссионного клуба “Валдай” Владимир Путин заявил, что по конфликту в Карабахе точки зрения Москвы и Анкары расходятся, но решать спорные вопросы подобного рода нужно не с помощью оружия, а за столом переговоров: “Я знаю, что Эрдоган – человек гибкий и с ним можно найти общий язык». Весьма вероятно, что тем самым Путин намекает на то, что сможет договориться с Эрдоганом и по Карабаху. Тем более, что по этой проблеме между Москвой и Анкарой проводятся ежедневные консультации.
Между тем, интенсивные посреднические усилия Москвы, активные шаги Франции и конкретное вовлечение на днях в этот процесс администрации США говорят о том, что мировые коспонсоры Нагорно-Карабахского урегулирования пытаются совместными усилиями остановить конфликт, пока, правда, безуспешно.

В то же время создаётся впечатление, что впервые за 30 лет после распада Советского Союза Россия уже не является главным арбитром в урегулировании конфликта вокруг Нагорного Карабаха. В свою очередь, во всяком случае, сегодня, Вашингтон и Париж не только также не могут разрешить его, но и не в состоянии остановить продолжающуюся войну. В данном контексте можно согласиться с высказыванием армянского политолога Александра Искандаряна: “Исход войны по-прежнему решается на фронте, а не в США, России или Франции. Несмотря на последние посреднические усилия администрации Трампа, данное утверждение, к сожалению, всё ещё продолжает оставаться актуальным”.

Автор:  Аналитическая группа общественной организации “Джавахкская диаспора России”